Солнце уже давно скрылось за верхушками раскидистых пальм на холме и вечерняя свежесть опустилась на тропический остров. За окном автобуса было абсолютно темно и только тусклые огоньки в окнах редких бамбуковых хижин иногда мелькали вдоль дороги.

Автобус остановился на обочине под огромной пальмой и водитель, обернувшись прокричал, название деревни. В открывшиеся двери сразу ворвался треск издаваемый цикадами и другими тропическими насекомыми. Поселок Тан Аван встретил нас кромешной темнотой, густые тропические растения скрывали спрятанные за ними невысокие строения.

Автобус хрипло загудел уставшим двигателем и скрылся за поворотом дороги, отблески фар пропали, а вскоре и звук двигателя стих вдали. Не было слышно никаких звуков кроме трещания цикад. Освещения на улице не было, как и людей вокруг, глубокие тени в придорожных джунглях скрывали неведомых обитателей чащи. Несмотря на то, что солнце уже давно село и дневная жара спала, воздух все равно оставался влажным и тяжелым.

Что делать? Как найти жилье? Не может быть, чтобы тут не было гостиницы или чего-то похожего, это же курортное место, люди из разных стран приезжают сюда чтобы поплавать в море с китовыми акулами…

Но окружающий мрак не вселял уверенности, что тут вообще есть люди. Тем более туристы. Ночь, на краю земли, посреди джунглей, в 15 000 километров от дома… И только цикады нарушают ночную тишину. Обдумывая что делать дальше мы потоптались на обочине дороги несколько минут. За это время ни одна машине не проехала мимо и ни один человек не промелькнул вдали.

Положение дел, не радовало и всякие разные мысли крутились в голове. Наверняка тут водятся какие-нибудь ядовитые змеи или пауки, которые ночью выползают из своих нор.

Вдруг глаз уловил слабое движение за толстым стволом пальмы.

Что-то похожее на острие бамбукового копья плавно движется в тени дерева, очевидно, прицеливаясь для броска в новую жертву. Вот сейчас из кустов выскочит дикое племя каннибалов. Одетые только в набедренные повязки из пальмовых листьев, туземцы вышли на охоту. В черные спутанные волосы вплетены незатейливые украшения из костей жертв, у некоторых туземцев поперек носа торчат трофеи из человеческих костей. Ожерелье из зубов и когтей диких животных свисают с шей и голодные кровожадные глаза, налитые кровью в предвкушении предстоящей добычи сверкают из темноты. С дикими воплями туземцы-каннибалы выскакивают из чащи леса, поднимая над головой свои копья и дубины для смертельного броска… Внезапно самый страшный туземец издал странный звук, который совсем не подходил к его внешнему виду. Этот звук скорее напоминал блеяние козы… И в этот момент остриё копья превратилось в козлиный рог, а набедренные повязки туземцев в козлиную шерсть с прилипшими к ней репейниками. Сверкая голодными глазами из кустов вышла обычная коза и жалобно проблеяв еще раз, принялась жевать сухие колючки у обочины дороги.

Сквозь ветки ближайшего куста мелькнуло пятнышко света и свежий бриз донес звуки радио.

Буквально в ста метрах находилось довольно большое и прилично выглядящее здание очень похожее на гостиницу. Цветные рекламные плакаты у забора приглашали поселиться на вилле прямо на берегу моря. Площадка перед домом была заставлена машинами и яркий фонарь освещал летнюю террасу, где за плетеными бамбуковыми столиками сидели отдыхающие и потягивали через трубочку коктейли прямо из кокосового ореха. На небольшой сцене трясли копьями и дубинами смуглые папуасы в набедренных повязках и с ожерельями из костей, исполняя затейливый народный танец.

В разговоре с хозяином гостиницы выяснилось, что свободных мест у него нет. Но на вопрос “что делать?”, он, широко улыбаясь, ответил, что знает место, где можно остановиться на ночь. Махнув рукой, чтобы следовали за ним, он быстрым шагом направился куда-то в темноту джунглей. Опять вспомнились ядовитые пауки и племя туземцев с копьями, которые маскировались под козу.

Хозяин отеля вел нас вдоль берега океана сначала через лес, а потом по закоулкам между странными бамбуковыми хижинами. Видимо это были дома местных жителей и задворки прибрежных кафе. Все вокруг было погружено в темень. Только кое-где из щелей в бамбуковых стенах пробивался электрический свет, и еще слышалась музыка из баров и кафе, заглушая постоянный звон цикад.

Возле одной из темных хижин проводник остановился и прокричал несколько слов на непонятном языке, наверное звал хозяина. На крик из темноты появилась женщина средних лет. Она была, как все местные, смуглой, с черными волосами, невысокого роста. Одета хозяйка была в цветастый сарафан. Перекинувшись с хозяйкой парой фраз, наш сопровождающий помахал на прощание рукой и скрылся в темноте джунглей.

К счастью хозяйка, довольно хорошо говорила по английски. Она еще раз уточнила, что нам нужна комната на сегодняшнюю ночь, и после утвердительного ответа повела к соседней хижине. С виду эта хижина походила на небольшой сарайчик для хранения всяких лопат и другого садового барахла. Прямо возле самого угла сарайчика возвышалась огромная пальма, на которой где-то высоко на фоне ночного неба, виднелась охапка развесистых листьев под которыми болталась гроздь больших кокосовых орехов. Само строение держалось на толстых бамбуковых палках, вкопанных в землю. Эти бамбуковые бревна и образовывали каркас здания, в качестве стен к ним были прибиты плетеные бамбуковые панели, напоминающие циновку. Дверь, конечно-же, тоже была сделана из бамбука. Со скрипом хозяйка открыла эту дверь и жестом пригласило войти. Как это не удивительно, но в хижине было электричество.

Прямо от двери начинался недлинный коридор, который приводил в ванную комнату. Точнее, туда, что могло-бы быть ванной комнатой. А на самом деле это была небольшая каморка с бетонным полом и стенами сделанными, конечно-же, из бамбука. В дальнем углу гордо возвышался белый сияющий унитаз, который совсем не вписывался в общий “дизайн” уборной. Нелепость немного компенсировалась тем, что сливной бачок отсутствовал вовсе, а слив предлагалось осуществлять с помощью ведра и ковшика, которые стояли тут-же в углу. Кроме сверкающего белизной унитаза, еще один предмет выделялся на фоне серых бамбуковых стен - раковина, такая-же сверкающая как и сам унитаз. Но и блеск раковины компенсировался тем, что сливная труба из нее никуда не вела, она просто заканчивалась в полу-метре от пола, и вся вода из раковины вытекала прямо на ноги, если, конечно предусмотрительно не встать за полметра от умывальника и пользоваться им вытянув вперед шею и руки. А в остальном ванная комната была вполне приличной - бамбуковые стены со щелями, дополнительно усиленные большой дырой между верхним краем стены и крышей, дачный душ с двумя кранами для воды: холодным, и, тоже холодным, тусклая лампочка заплетенная толстой паутиной в углу под самой крышей. Ржавый крючок на двери, который, впрочем, не к чему было прицепить, завершал внутреннее убранство ванной комнаты.

В коридоре перед ванной комнатой была еще одна дверь, которая была закрыта с помощью огромных ржавых проушин, в которых гордо висел самый маленький навесной замок из тех что я видел. Впрочем, чтобы попасть внутрь, наверное, было бы проще проломить бамбуковые циновки, из которых состояли стены, чем пытаться открыть этот грозный замок на двери. Вот за этой дверью и была жилая комната, точнее какое-то её подобие.

Комната была довольно скромного размера, примерно два на два метра. Вдоль дальней стены стояла двухэтажная кровать, в двух передних углах комнаты были сделаны две небольшие полочки, на одной стояло зеркало, а на другой вентилятор. И по традиции завершала убранство тусклая лампочка под потолком.

Это конечно не пятизвездочный отель, но чтобы один раз переночевать сойдет, а завтра мы уже сядем на паром и вечером буду на другом острове, где найдем что-то получше - как раз к Новому Году…
А в это время тайфун уже набирал силу в Тихом океане и с огромной скоростью приближался к первым западным островам Филиппинского архипелага.

продолжение тут - Деревня Тан Аван на Филиппинах - как не быть съеденным акулами